В Библии есть строки
«И создал Бог твердь… и назвал Бог твердь небом…» (Быт. 1:7-8).»
которые вызывают массу насмешек. Действительно представление о небе, как твердом своде смотрится смешно в век космонавтики, и часть верующих так и считала в древности. Однако далеко не все так просто.
Во-первых, в первой главе Бытия часто употребляется слово «רַקִיעַ» («ракия», ударение на «и») (Бытие 1:6, 7, 8, 14, 15, 17, 20). Это существительное означает «небо», «небосвод», «свод». Описывая Творение, Моисей часто использовал сочетание слов: «שַמָיִם רַקִיעַ» — «небесный свод», «пространство, занятое небесами».
Во-вторых, из других строк Бытия понятно, что автор не подразумевал небо твердым, ибо как бы по нему тогда летали птицы?
» … и птицы да полетят над землею, по тверди небесной.» (Бытие 1:20)
В-третьих, Василий Великий тоже не считал небо твердым:
«Теперь следует сказать, какое естество имеет твердь, и для чего повелено ей занимать средину между водою. Наименование тверди в Писании обыкновенно дается тому, что имеет превосходную крепость; например, когда говорится: Господь — твердыня моя и прибежище мое (Пс. 17, 3); и: Я утвержу столпы ее (Пс. 74, 4); и: хвалите Его на тверди силы Его (Пс. 150, 1). А писатели внешние называют твердым тело как бы плотное и наполненное, в отличие от тела геометрического. Геометрическое же тело есть то, которое состоит в одних измерениях, то есть в широте, глубине [1] и высоте; между тем как твердое тело сверх измерений имеет и упорство. Но в Писании обыкновенно, что имеет силу и неуступчиво, то называется твердию так, часто употребляется сие слово и о сгустившемся воздухе, например, когда говорится: утверждающий гром (Ам. 4, 13). Ибо твердость и упорство духа, заключенного в полостях облаков и усильным исторжением производящего громовой треск, Писание наименовало утверждением грома. ; …… Посему да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. Сказано, что значит в Писании наименование: твердь, а именно: не естество упорное, твердое, имеющее тяжесть и сопротивление, называет оно твердию (в таком случае, в более собственном смысле принадлежало бы сие именование земле), — напротив того, поелику все, лежащее выше, по природе своей тонко, редко и для чувства неуловимо, то в сравнении с сим тончайшим и неуловимым для чувства она названа твердию» (Беседы на Шестоднев)
